(интервью с Гэри Холтом, Джеком Гибсоном и Робом Дьюксом. 8 октября 2006 года)
Есть ли у группы проблемы с копами и властями?
Джек: Нет, они к нам отлично относятся.
Гэри: Вообще нет. В прошлом туре у нас накрылся рейс, и нам пришлось проторчать 11 часов в аэропорте. Мы с Ли скорешились с каким-то морячком. Он снял бабло с карты, и мы выжрали текилы на 600 баксов. Я тебе бля буду; им пришлось собирать у нас со стола стопарики, потому что в баре закончились. Они стояли у нас на столе, все грязные. К тому моменту как мы сели в самолёт, Ли был в такие щи, что ему не разрешили лететь. Меня это всё взбесило, я встал и начал материться, мол какого хера Ли вышвырнули из самолёта? Какой-то русский придурок встал и сказал, чтобы я заткнулся. Я послал его на х*й, он разбил мне губу и мы начали пиз*иться. И тогда уже вызвали копов. Парень первый начал, но его никто не вышвырнул из самолёта. И хорошо, что нас не вышвырнули, потому что мы были бухие.
Роб: Уверен, когда нас выперли из самолёта, вылет которого мы задержали на 45 минут, в салоне все начали хлопать в ладоши.
Гэри: О, забыли ещё одну деталь! Какая-то девка, с которой познакомился морячок, бухала целый час в баре. Наш рейс был на 11:30 вечера, а на часах только 6, и морячок ведёт эту деваху в самолёт. Мне звонит наш менеджер и говорит, что можно отдавать свои шмотки на досмотр; короче мы идём к терминалу и видим, как оттуда кого-то выносят на носилках. Нам стало интересно, что там такое произошло. Врачи заворачивают за угол, и мы видим, что на носилках ОНА. Она прое*ала свою поездку на Гавайи, а из самолёта её вынесли на носилках! А я ещё спокойно мог бухать пять с половиной часов. А она всего час с нами пробухала и профукала свой рейс, загремев в больницу от алкогольного отравления.
Роб: Прям хэви-метал какой-то, чувак. Мы ещё даже из Калифорнии не вылетели! Отличное начало европейского тура.
Гэри: Да, мы все ещё были в Сан-Франциско.
Роб: Это было только начало.
Гэри: На рейс мы прибыли вовремя, но возникла путаница с банком. Мы собирались обменять старые билеты на новые и естественно по той же цене, а авиакомпания хотела получить стоимость, по которой мы покупали их в день вылета, то есть в четыре раза дороже, а мы себе такого позволить не могли. Мы не могли заплатить в четыре раза дороже. Короче, мы нашли другой рейс, который был на 11:30 вечера.
Роб: Некоторые из ребят отправились домой, а мы с Гэри и Ли остались.
Гэри: Ну, естественно. Я же в том районе больше не живу.
А что произошло с морячком?
Гэри: Он остался в самолёте. Он собирался встать и заступиться, когда увидел, как пиз*ят его новых корешей, но решил этого не делать. Ему сказали, если он хочет улететь – пусть сидит и не дёргается. И хорошо, что он не полез. Парень он был классный.
Роб: Я там был единственный трезвый, потому что не пью. Приходилось иметь дело с этими пьяными идиотами. Пришёл Пол [Бостаф] и тоже нажрался. Из них всех более-менее трезвый был Джек.
Гэри: Пол [Бостаф] позвонил нашему менеджеру и рассказал, что нас вышвырнули из самолёта, но мы ушли достойно.
Роб: Да ни фига подобного.
Гэри: Нам было дико стыдно. Рядом с Джеком сидели детишки и всё это видели и спрашивали нас: «Ребята, вы из какой группы? Вы классные!». Я дошёл до своего места. Когда Ли выперли из самолёта, я тут же нажрался, а тот русский был полный мудак. Он начал вые*ываться, а я ему просто сказал: «Пошёл ты на х*й!» и он дал мне в носяру и разбил солнцезащитные очки. Я был дико зол, потому что это были мои любимые очки.
Роб: Потом на протяжении всего тура с рейсами творился полный пиз*ец. Из-за одного такого косяка мы, например, прое*али концерт в Швейцарии.
Гэри: Мы были не виноваты.
Роб: С промоутерами нам «повезло». В Ницце во Франции пришлось спать на улице у аэропорта. Я спал в парке на скамейке, а эти ублюдки обложили меня бутылками с вином и фоткались. Нас выгнали из аэропорта, потому что спать там было нельзя. Короче на следующий день мы, наконец-то, добрались до Швейцарии и опоздали на свой концерт на шесть часов, потому что водитель нашего автобуса тащился как черепаха. Потом девка, продающая мерч группы, нае*енилась в свой день рождения. Потом ещё и мусора припёрлись.
Джек: Они припёрлись и без всякой причины прочесали наш автобус. Разумеется, я теперь международный преступник с наркотой.
Роб: Они прочесали весь наш багаж. У них были собаки-ищейки и всё такое. Джек, у нас чистюля и вечно таскает с собой стиральный порошок, только в отдельных мешочках.
Джек: Знаешь, такие пакетики с молнией, а внутри порошок, который выглядит как 50 грамм кокса.
Роб: И со всеми этими мешочками порошка у него в чемодане ещё и печенье овсяное лежало. Собаки от такого печенья тут же охренели, открыли его чемодан и начинали лаять: «А-Г-А! Вот вы и попались, ублюдки!», и мы начали дико ржать, потому что знали, что это был ни фига не кокаин.
Джек: Копы подумали, что мы были либо под кайфом, либо ржали от непонятной им шутки, потому что когда они тестировали мешочки с порошком ‘Tide’, мы просто рыдали от смеха.
Роб: В автобусе было дико жарко, потому что мы в нём спали. У нас был дерьмовый автобус с дерьмовым расположением коек, это нам бывший агент подогнал. Мусора выволокли меня из автобуса, а я весь потный, только проснулся. Знаешь, такое бывает, когда только встанешь? Короче, один мент вытащил меня из автобуса, а я ему говорю, что хочу ссать, потому что он меня разбудил. Он говорит, чтобы я подождал. Я ему отвечаю, что поссу прямо на улице. Короче, он отводит меня обратно в автобус, мы идём в сортир, я достаю член и начинаю ссать, а этот парень стоит у меня за спиной. На мне кроме трусов ничего не было. Тупее мусоров я ещё не встречал.
Гэри: У них сначала наготове были собаки, на случай если мы рванём. Они же думали, что мы кучка америкосов, которые арендовали туровый автобус и едут продавать наркоту. Да ладно, бл*ть?! Пришлось нам объяснять, что мы чёртова рок-группа. Эрин, наша девочка, которая продавала на концертах мерч, отрубилась прямо на полу, как будто была под герычем. Ещё так получилось, что мы припарковались у огромной аптеки. Разумеется, обыскав нас, мусора поняли, что бежать мы никуда не собираемся, и начали прикалываться и ржать.
Джек: Ага, пытались сохранить своё лицо.
Роб: Они пробовали все, что находили: витамины, ибупрофен и аспирин.
Гэри: А я вечно выхожу сухим из воды. В прошлый раз из-за Skinlab некоторых парней отправили в обезъянник, а меня даже не обыскивали. Знаешь, типа я такой крутой мафиози с наркотой в кармане. Среди мусоров была милая деваха, и я с ней флиртовал. Хотел купить ей жрачку из макдака, потому что сам подыхал с голоду.
Роб: Потом была классная вечеринка в Германии с друзьями Джека, они помогли продвинуть наш концерт. Парнишка Томас замутил отличную барбекю вечеринку баксов на 500, с немерным количеством мяса и пива. Они сделали из одного пивного бочонка большой кальян и курили траву. На следующий день по ящику показывали какой-то футбольный матч, который сборная Германии выиграла, и на улицах было веселье. В итоге, я вырубил какого-то чувака. Просто в нокдаун его отправил.
Джек: Я думал, чувак сдох, ох*ительно было.
Гэри: Он ударил Роба в затылок, а Роб развернулся и просто уложил его одной левой. И началось реальное хулиганство, один из наших немецких друзей зарядил тому чуваку прямо в череп. И отх*ярил его, бам-бам-бам! Вот так я провёл лето.
Роб: Ник Баркер выходит из дома с ножом и начинает орать: «Я пырну этого ублюдка!»
Гэри: Таким вот интересным выдалось в прошлом году наше европейское турне.
Роб: Мы выступили перед аудиторией в 20 000 человек.
Джек: Мы нажрались и уволили своего агента.
Гэри: Это же, бл*ть, всё из-за этого мудака. Мы пропустили рейс, потому что он разводился с женой и не мог купить нам билеты. Творилось какое-то безумие. Сначала мы застряли в Лондоне, потом в Ницце во Франции, и у нас было полчаса между рейсами – нам нужно было преодолеть милю и пройти таможню. К тому моменту, как мы её прошли, рейс наш уже тю-тю.
Роб: Потом они отказались запихивать наше оборудование в самолёт, потому что оно было слишком тяжелое. Гэри уже был готов поехать домой. Я тоже, потому что с меня было довольно. А потом мы подумали, что может быть, всё наладится.
Гэри: Я из принципа отказался ехать домой. У меня ни фунтов английских, даже жрачку не на что купить. Я был уже готов начать жрать сам себя, потому что, сука, был просто в бешенстве. Кто-то ведь должен был возразить.
Нынешний тур проходит также?
Гэри: Нет, этот тур великолепный.
Джек: Мы отлично проводим время, веселимся и сдружились с остальными командами. Это наш лучший тур. У нас появляется куча новых фэнов. Ребята, которые тащатся от Hatebreed, приходят каждый вечер и говорят, что никогда о нас не слышали.
Гэри: К нам приходят ребята, которых ещё в помине не было, когда вышел наш третий и четвёртый альбом, не говоря уже о первом.
Роб: Сам тур под стать музыке… Я должен дать свою аппаратуру Джейми Джасте и пытаюсь уломать лейбл.
Гэри: Агенты не хотели, чтобы этот тур состоялся. Они хотели, чтобы мы поехали с группами вроде Bullet For My Valentine или какой-нибудь другой эмо-группой. Он рискнул и спасибо, бл*ть, ему за это огромное!
Как толпа?
Гэри: Отлично. Может быть, пару раз было не очень. Это было хуй знает где в Северной Калифорнии. Но там все равно было много ребят.
Роб: Странно; в Луисвилле, что в штате Кентукки, творилось настоящее сумасшествие. В Милуоки была, наверное, самая сумасшедшая толпа, я такого ещё не видел. Да и в Финиксе, Темпе и Сан-Диего было то же самое.
Ваша аудитория в этом туре как-то поменялась?
Гэри: Да нет, всё та же. Просто людей больше.
Джек: Мы делаем своё дело; выходим и надираем задницу. У нас ещё четыре концерта, потом две недели отдыхаем, а потом на семь недель едем в Европу.
Этот европейский тур ваш последний или вы потом ещё собираетесь прокатиться по США?
Роб: Нет, последний. Потом начнём сочинять. Сразу же после Нового Года пойдём в студию. Начнём сочинять и репетировать новый материал, а в студию пойдём в конце февраля или в начале марта.
Уже есть новый материал?
Гэри: У нас есть кучка риффов, но нужно сесть в комнате и прикинуть, что к чему. У меня есть кое-какие планы и идеи. Недельку дома посижу, побренчу и рожу какое-нибудь дерьмо.
Роб: У нас с Гэри много идей для текстов. Просто нужно несколько недель, чтобы привести это в нормальный вид. У Ли полно идей. Мы откатаем тур, проведём каникулы с семьёй, а потом в январе я лечу в Окленд, и будем работать над новым альбомом.
Гэри: Если войду в раж, то новый альбом станет моим шедевром.
Роб: Жду не дождусь. Несмотря на все проблемы, с которыми мы столкнулись во время работы над предыдущей пластинкой… мы ведь тогда и группой не были. Мы не выступали вместе и совсем друг друга не знали. Я тогда ещё никогда не видел Ли. Конечно же, отыграв две сотни концертов, мы, бл*ть, стали единым коллективом, так что в этот раз всё будет совершенно по-другому, будет о*уительно.
Каждый участвует в процессе сочинения?
Гэри: Да, где нужно. Иногда мне лучше работается одному, а иногда я застреваю, и в песне мне чего-то не хватает. Так было с ‘Altered Boy’. Песня была уже фактически написана, но веры в неё у меня не было, пока Пол в неё просто не влюбился. Теперь это одна из моих любимых песен. Она получилась качовой, и в ней должна была быть динамика и всё такое. Я уже почти сдался. Пол [Бостаф] сказал, что песня получится классной, просто нужна была динамика и правильно расставленные акценты. Добавить мощные партии ударных, и песня уже звучит совсем по-другому. Нашему барабанщику Полу пришлось её выучить, чтобы он мог привнести что-то своё, а барабаны не звучали как безвкусная драм-машина. Песня получилась просто отличной. У Пола было всего три недели, после чего мы пошли в студию. Многое этой песне сымпровизировано. Пол знал все партии, ему просто нужно было выучить, как играть окончательный вариант.
Пол написал на альбоме все партии ударных или чуть-чуть?
Джек: Том [Хантинг] немало над ними поработал. Гэри приходит с песней, и он уже знает, как должны звучать барабаны, будь то сильная доля такта, или слабая или быстрая игра. Он говорит барабанщику, как он это слышит.
Гэри: Я барабанщик в теле гитариста. Играть на барабанах я не умею, но думаю как барабанщик.
Джек: Когда в группе есть такие барабанщики как Пол или Том, им достаточно сказать, что ты хочешь «та-дам, та-дам» и они поймут, добавив что-то от себя и проявив всё своё умение.
Гэри: Затем я начинаю играть на воздушных барабанах, показывая, где должны быть сбивки. И ребята играют именно так, как я показываю.
Для гитариста важно думать как барабанщик, поскольку вы оба держите ритм-секцию.
Гэри: Да, я и играю как барабанщик. Я заглушаю струны, делаю секундную паузу и снова играю.
Роб: Я думаю, этим Exodus отличается от остальных групп. Материал, который Гэри написал вместе с Томом, демонстрирует наше фирменное звучание, которое не спутать с остальными группами. Когда слушаешь песню Exodus – сразу понимаешь, что это именно Exodus, потому что у нас своя атмосфера и стиль, и барабаны здесь играют немалую роль.
Пережив многочисленные смены состава и перерывы, думал ли ты когда-нибудь, что с тебя довольно?
Гэри: Ну, в 1993 году, да. После того, как мы записали альбом ‘Force Of Habit’, я хотел проводить больше времени с дочерью и семьёй. Мне больше было не в кайф, и я всегда говорил, если мне станет не в кайф, я этим заниматься не буду. Работа утомляет, какой бы она ни была, но если у тебя дерьмовая работа, а ты при этом ещё и вдали от дома… Просто я выбрал семью и дом. Долгое время был отцом для своего ребёнка. Мне нравилось тусить в родительском комитете с воспиталками и домохозяйками. Прикольно было!
Ты в то время продолжал сочинять или для тебя все было кончено?
Гэри: Нет, не писал и не играл вообще. Может быть, совсем чуть-чуть.
Почему же ты вернулся?
Гэри: Время расставило всё на свои места. Настал тот момент, когда я больше не мог видеть, как играют остальные группы, а я знал, что могу сделать это лучше. Эти парни были полным дерьмом! Полные залы собирали какие-то долбоё*ы. Дошло до того, что меня всё это стало дико раздражать. Я был рождён, чтобы играть трэш, больше я ни хера не умею.
Джек: В свободное время я сочинял другую музыку и путешествовал на корабле. Когда у меня было время расслабиться – я отдыхал. А когда наступало время работать – я работал и откладывал всё остальное. Мы отыграли 21 день подряд, а это кого угодно вымотает. Когда мне предоставляется шанс отдохнуть – я просто мажу клеем диван, беру в руку пульт и приклеиваю свою задницу. В этом году отдохнуть не удалось. Мы много времени провели в дороге, так что когда у нас будет перерыв, постараюсь использовать своё свободное время по максимуму.
Расскажи о музыкальной трэш-сцене Района Залива Сан-Франциско 80-х?
Гэри: Ну, сначала были только мы и Metallica. Сообщества трэшеров тогда ещё не существовало, потому что мы же его и создавали. Но позже, когда появились группы второй волны вроде Testament, Vio-Lence, Death Angel, мы начали постоянно зависать и отрываться все вместе. Каждый хотел уничтожить друг друга. Никто, правда, этого так никогда и не сделал. Кстати, когда мы последний раз выступали с Metallica, мы уделали их так, что Джеймс сказал, они больше никогда не будут с нами играть.
Я подумал, он шутит, но нет. Пол Бэлофф на тот момент ещё не ушёл из группы. Ребята из Metallica вернулись домой с гастролей и начали сочинять ‘Master Of Puppets’; на концерт пришло 6000 человек. Там были Metallica, Exodus, Megadeth и Metal Church. Мы от них камня на камне не оставили, они даже сами не поняли, что это было. От нашего выступления двери с петель срывало. Хотя я люблю ребят из Metallica. Пусть спишут это на плохих парней из Восточного Залива. У нас тогда и оборудования больше было, и барабаны выше стояли, и мы порвали их в клочья. Больше на одной сцене мы с ними никогда не играли.
Роб: Наверное, не стоило так с ними…
Гэри: Наверное, не стоило расх*яривать свой «стратокастер» в щепки в конце выступления.
Роб: Я бы хотел, чтобы ребята из Metallica оживились и взяли нас с собой. Они явно забыли свои корни. Им сейчас это просто жизненно необходимо.
Джек: Да ничего им не нужно. Нах*я мы им сдались? Они лучше возьмут Trivium или Bullet For My Valentine. Может быть, с ними поедут Avenged Sevenfold, что уже было.
Роб: Группы вроде Hatebreed знают, что без Exodus их бы, возможно, и не было. Круто, что они взяли нас в турне. Они не стесняются говорить, что безмерно уважают команды Cro-Mags, Agnostic Front, Exodus, Morbid Angel и другие. Они ведь ещё пацанами ходили на концерты этих групп.
Что думаете о новых трэш-командах?
Роб: Я думаю, это круто. Команды вроде Lamb Of God, The Haunted, Shadows Fall играют ох*ительную музыку. Настоящий металл возвращается. Команды вроде Unearth и In Flames лабают очень качественный металл. Это вам не сраная «мазафака» в стиле Фреда Дёрста. Слава сатане, что они довольствуются малым. Мир обойдётся и без них. Я рад, что его 15 минут славы закончились.
Джек: Я думаю, сейчас много металкора, много новых команд, и они молодцы, потому что хотя бы пробуют. В правильном направлении идут, и звук гитар у них тяжелый. Я эти группы не люблю, но они хотя бы играют хорошую музыку.
Гэри: Korn были хорошей командой, а потом все просто начали у них сдирать.
Роб: Я всегда был фэном Korn, и никогда не боялся это признать. Мне нравятся Slipknot, но им начали подражать миллионы других групп, и получалось дерьмово.
Проблема Korn была в том, что они как бы проложили дорогу остальным группам, а те начали играть дерьмовую музыку.
Джек: Музыку Metallica тоже стали копировать сотни групп. Столько всякого дерьма убогого вышло в 90-е. Ты думаешь, Фреда Дёрста когда-нибудь серьёзно бы восприняли как настоящего рэпера? Как бы ни так! Его голос похож на Питера Брейди, когда тот пел ‘It’s Time To Change’. Это же, бл*ть, отвратительно. И сотни рок-групп настолько тупы, что не могут это признать. Настоящие рэперы считают ниже своего достоинства устраивать с ним конфликт. Шуг Найт вышвырнул бы его из окна.
Роб: Столько людей тащится от всего этого дерьма. Как от Бритни Спирс. Можешь поверить, что 15-летняя девка продала миллион пластинок и учила простых смертных, как надо жить…
Гэри: Не гони на Бритни. Я, бл*ть, её люблю. Только вот не нравится мне, что Кевин Федерлайн ей жизнь ломает. Из-за этого мудака она растолстела и снова залетела.
Роб: Ей бы в порнухе сниматься, тогда было бы отлично.
Если бы ваш следующий альбом стал в одночасье невероятно популярным, смогли бы вы справиться с такой славой?
Роб: Я бы преподал детишкам урок насилия! Да, бл*ть!
Гэри: Я не стараюсь быть для кого-то примером для подражания. Не собираюсь никого ничему учить и проповедовать. Нужно учиться на своих собственных ошибках.
Роб: Я им буду проповедовать. В перерывах между песнями.
Джек: Не знаю, я бы лучше послушал милую молоденькую блондинку, которая ещё слишком молода, чтобы носить каблуки, нежели тебя, Роб.
Роб: Да, я тоже.
Джек: Я думаю – Бритни куда лучший пример для подражания. Она показывает всем женщинам свои силиконовые сиськи. Слушай, мне кажется, мы уже куда-то не туда ушли. Как мы от белых рэперов перешли к Бритни Спирс?
Роб: Не знаю. Я думаю, сейчас музыка становится более честной, нежели она была в 90-е, когда было одно дерьмо.
Гэри: Попса она и есть попса. Эта музыка для хит-парадов и рассчитана на стадо овец. Красивая картинка, дорогие шмотки; таблетка покрытая шоколадом, чтобы было проще проглатывать. Сложно их ненавидеть, ведь им удалось найти эту волшебную ноту, которая заставляет овец и баранов во всём мире блеять. Время от времени появляются достойные группы, которым плевать на моду и они делают что-то оригинальное. Но случается это очень редко.
Роб: Спасибо, это я и пытался сказать.
Возвращаясь к своему вопросу… Нравятся ли вам какие-нибудь современные трэш-команды? Я бы не назвал Lamb Of God и In Flames трэшем. Звук гитар у них тяжелый, но это не трэш.
Роб: 3 Inches Of Blood, я слышал их новый альбом, он трэшевый.
Гэри: Новый альбом Carnal Forge весьма трэшевый.
Джек: Мне нравится Hypocrisy.
Гэри: Я так и не послушал соло, которое им записал. Я не из тех, кто на каждом углу орёт: «Смотри, я им соло записал!».
Будет ли ваш грядущий тур таким же весёлым, как предыдущий?
Гэри: Я думаю, событий в нём будет поменьше. У нас в райдере одна текила. Ужин нам не нужен, нам текилу подавай. Будет круто, просто не так много событий.
Роб: Будет круто, у нас новый промоутер. Все будет хорошо.
Гэри: Этот тур мы распланировали намного лучше. Но и в прошлом туре мы отыграли несколько классных концертов. В Испании было круто! Некоторые концерты мы организовывали прямо в последнюю минуту, были и приятные моменты. Есть что вспомнить.
Роб: Джек, а помнишь того жуткого парня на концерте в скейт-парке? Никогда ещё себя так ужасно не чувствовал на сцене. Тот парень все время на меня пялился.
Джек: Да, он хотел нас вые*ать.
Роб: Пидорок был. Хотел вые*ать Джека и сожрать его. Небось, стоял и думал: «Убью, вы*бу и сожру!»
Песня ‘Crime Of The Century’ («Преступление Века») не попала на ваш последний альбом. В ней говорится об уходе группы с лейбла ‘Century Media’.
Гэри: Мы переименовали её в ‘Purge The World’ («Очисти мир») и она вышла как бонус-трек. Мы заключили с ними небольшое соглашение. Они нас обдирали, но мы в долгу не остались. Однако, я на них больше не в обиде. У меня больше нет с ними никаких проблем. Все в прошлом. Не собираюсь злиться вечно из-за того, что подписал худший контракт в своей жизни. Наш тогдашний менеджер, имя которого я называть не стану, принял условия первого же предложенного нам контракта. И, как правило, первый же предложенный контракт – это контракт на кабальных условиях. Я сам виноват в том, что все «спустил на тормозах». Я не считал этот контракт долгосрочным. Мы просто хотели выпустить концертный альбом. Ну, кто мог предугадать, что за этим последует. Мы тогда посчитали, что нам крупно повезло, потому что удалось уговорить Пола (Бостафа) сыграть с нами на том концерте. Это была наша «кость в горле». Мы чуть было не распались. Но в итоге все оказалось лучше, чем можно было представить.
Перевод: Станислав «ThRaSheR» Ткачук
Dimon
Copyright © Metbash.ru. Копирование материалов ленты разрешается только в случае указания на “Metbash.ru”, как на источник получения данных, при этом во всех ссылках обязательно явное указание адреса сайта Metbash.ru