Сегодня вторая часть из трёх нового интервью с Джеймсом Хэтфилдом (James Hetfield) о Клиффе Бёртоне (Cliff Burton), покойном классическом басисте Metallica, которому посвящён свежий выпуск журнала “So What!” под номером 20.1! Читаем далее!
Дэн Николайко: Он помог соединить это воедино.
Джеймс Хэтфилд: Да. Это ещё один его вклад. Было очень много небольших отрывков, интерлюдий и прочих полностью классических вещей, которые он привнёс в группу, и он многое рассказал мне о гармонии и теории. Как гитарист, это я должен был бы учить, но именно он натаскал меня по многим вопросам. Это заметно отразилось в нашей музыке и навсегда изменило нас. Он поведал нам то, о чём мы не имели ни малейшего представления.
Дэн Николайко: Ты когда-нибудь возвращался в мыслях, скажем в момент написания «Suicide and Redemption», к тем временам и думал: «Что бы Клифф хотел, чтобы я сделал?»
Джеймс Хэтфилд: Конечно. Какое креативное решение предпринять вот в этом моменте? Как бы он это сделал, или в каком направлении стал бы двигаться? И обычно это очень похоже на его личность. Очень классическое, очень простое, нечто укоренившееся, но при этом не без его сумасшедшего стиля. Он примерно таким и был по характеру. То как он играл, какую мелодию ни возьми, то как она развивалась, как выстраивалась и что ты можешь с этим сделать… его стиль был каким-то таким.
Дэн Николайко: Ты помнишь выступление группы Trauma?
Джеймс Хэтфилд: Конечно.
Дэн Николайко: Хорошо выступали?
Джеймс Хэтфилд: Для меня вся Trauma сводилась к Клиффу. Они были хороши, потому что Клифф был в группе, и тут никаких сомнений. Я прекрасно помню, как сидел на улице, прямо за углом на Бродвее, и я никоим образом не хочу оскорбить Рона (МакГовни), но Рон не был истинным музыкантом. Он просто занимал пустую нишу. Помнится отыграв концерт, мы встретились с Клиффом за углом, и… «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Пожалуйста, переходи в нашу группу». О, боже: «Приходи снова на наш концерт». И: «Мы тут играть собираемся, так что может мы просто поджемуем или что-то типа того, хоть что-нибудь? Ну хоть немного! Что думаешь? Пожалуйста!» Мы так его умоляли, да к тому же в нас он видел музыкальную свободу, которой у него не было в Trauma, а в нём, без всяких сомнений, был дух свободы, в плане игры на басу. Он был чёртов гитарист, спрятанный в теле басиста. Это были бесценные моменты. И ему легко удалось заставить нас переехать. Есть что-то ироничное в том, что его отец сейчас живёт в Лос-Анджелесе, но… Рэй это уже вообще отдельная история. Этот человек личность уникальная и вдохновляющая. В нём очень хорошо проглядывается Клифф. Он замечательный человек. И эти истории, которые он рассказывал на Fillmore – это просто классика. Ему пофиг, понимаешь? Он забавный.
Дэн Николайко: Для 88-ми лет он прям очень здравомыслящий и в теме. Он один из самых милых людей, которых мне доводилось встречать.
Джеймс Хэтфилд: Он внушает уважение. Тут никаких сомнений. И раз уж мы тут сидим и рассуждаем, можно предположить, что если бы в Клиффе был этот ген, вероятно, он в свои 80 он по-прежнему бы тряс головой и сходил с ума.
Дэн Николайко: Вверх-вниз, закатив глаза?
Джеймс Хэтфилд: О, да. Так что белки видно. Это типичный хедбэнгинг Клиффа. Он просто уходил в себя. Глаза полузакрыты, и при этом почти закатились. Он настолько был в каком-то своём трансе и в том, что он играл в тот момент, что музыка проходила через каждую фибру его тела. Помню, что у Клиффа и Ларса были совершенно разные стили. Ларс за ударными был и есть взрывной и очень резкий. Клифф же был очень плавный в движениях. И бывало, когда Ларс сбивался… чёрт, в Клиффа будто молния попадала. Он просто останавливался и такой: «О, Боже», а потом поворачивался, смотрел на Ларса и показывал ему средний палец или закатывал глаза. Типа, какого хрена сейчас произошло? Ты мне весь трип опрокинул, чувак. Ты выдернул меня. И это мгновенно останавливало его. Думаю, мы так и научились благодаря этому играть.
Дэн Николайко: Я знаю, что они очень недолго играли вместе, но всё же, как складывались отношения между Клиффом и Дэйвом (Мастейном)?
Джеймс Хэтфилд: Я не знаю. Не думаю, что что-то там такое особенное было. Это длилось довольно короткий промежуток времени, буквально месяцы.
Дэн Николайко: В плане концертов, их было четыре.
Джеймс Хэтфилд: Верно. Когда мы переехали в Сан-Франциско… думаю уже тогда, к сожалению, Дэйв своего рода был «приёмным»…
Дэн Николайко: Типа «самый рыжий»?
Джеймс Хэтфилд: (Смеётся) да, точно! Он не жил с нами в доме на Карлсон, он остановился у бабушки, и уже тогда появилось это: «мы не можем постоянно находиться с ним рядом». Таким он был человеком. Это определённо послужило ему на руку, как фронтмену собственно группы, но это было слишком, для одного… Так что я не помню, чтобы они особо часто зависали вместе.
Дэн Николайко: Первый концерт с Клиффом был в марте, а вы выставили Дэйва в апреле. Если Клифф присоединился в декабре или январе, они реально были вместе от силы месяца четыре.
Джеймс Хэтфилд: Есть же эти фотки у дома на Карлсон…
Дэн Николайко: Все снимки сделаны в один день.
Джеймс Хэтфилд: По большей части да. Мы тогда, вроде бы, впервые джемовали в гостиной с Клиффом. И, боже мой, помню, как услышал «Seek and Destroy», это была песня, которую я только придумал, «Чёрт возьми! Это определённо лучше звучит. Отлично получится!» А потом мы сфотались всем составом перед гаражом, который вскоре стал и студией, и джем-комнатой на ближайшие пару альбомов. Master Of Puppets точно.
Дэн Николайко: Как Клифф выдержал пребывание в Копенгагене?
Джеймс Хэтфилд: Он был в Христиании (независимый район в Копенгагене, прославившийся продажей марихуаны), и, думаю, там было много травки. Если бы не тот район, не думаю, что он смог бы там выжить. Нам всем было очень тяжело. Кроме Ларса, конечно, это его родной город, и он деловой парень, был и есть, так что всегда планирует всё заранее. Он знал, чем займётся. Таким образом, у него всё было распланировано. Он собирался побыть в родном городе, мы собирались записывать альбом. И да, оба альбома, Ride… и Master… Это было тяжело.
Дэн Николайко: А в дороге (я знаю, что память подзатёрлась, но всё же), были какие-то занимательные истории с участием Клиффа?
Джеймс Хэтфилд: Клифф обычно брал с собой молоток, в инете есть фотка, я уверен некоторым она попадалась. На нём не было какой-нибудь памятной гравировки, это была не кувалда, это был совершенно обычный строительный молоток, который он просто везде брал с собой.
Дэн Николайко: На то была какая-то определённая причина?
Джеймс Хэтфилд: Ну да, на случай, если он ему вдруг понадобится (смеётся). Так он говорил. Не знаю, пригодился ли он ему когда-нибудь, но он всегда приговаривал: «правда – самый мощный молоток». Не знаю, связывал ли я как-то это воедино, но молоток всегда был при нём. А потом в аэропортах приходилось сталкиваться с особо строгой службой безопасности, думаю уже тогда багаж просвечивали. И увидев у кого-то в сумке молоток… они типа, эй, что за..? Но когда накачаешься алкоголем до нужной кондиции, он вполне мог сгодиться, чтобы изменить интерьер в некоторых отелях. Нам нужно окно прямо здесь. И надо бы его прямо сейчас сделать.
Дэн Николайко: Он буянил не меньше вашего?
Джеймс Хэтфилд: О, да. Мы выбирались куда-нибудь и отрывались. Но у него всегда были свои границы, чтобы никому не навредить. В отличие от некоторых из нас. Он себя контролировал независимо от того, насколько он был пьян или под кайфом, что было просто замечательно. Ему очень нравилось тусить, как и всем нам, и мы отлично проводили время. Но он мог перейти от полной бесшабашности, до серьёзности. Помню, как мы бездельничали в Sweet Silent Studios. Там был фусбол. Фусбол, я полагаю, был таким аналогом пинбола в Европе, или что-то вроде того. Короче мы просто пили, курили и постоянно играли в фусбол. И помню мы дурачились и я ударил по тому, который был со стороны Клиффа. И эта фигня его ударила прямо по яйцам. Он собирался надрать мне задницу. А я такой: «Чувак, я ж нечаянно». А в ответ: «Иди нахрен! Сейчас я тебе задницу надеру!». Чувак, да брось, ты не можешь. Мы ж в одной группе. И думаю вот здесь я нащупал его границу. Потому что между мной и им никогда никакой фигни не происходило. Мы могли кричать на других ребят в группе, драться, я мог ударить кого-то из парней, и это была просто безумная юность. Но мы с ним никогда эту границу не пересекали, потому что невероятно уважали друг друга. И мы всегда поддерживали друг друга.
Бывали времена, когда у нас была постоянная текучка туровых менеджеров, и никто не мог с ним поладить, помню мне приходилось удерживать Клиффа. Он был готов просто прибить одного из них. Не помню, как его звали, но он был братом Рика Аллена, драммера Def Leppard, может Робин? Он какое-то время был нашим туровым менеджером, и нам нужно было добраться куда-то на пароме, так что предполагается, что ты должен сидеть в автобусе. Автобусы заезжают на паром, а ты не должен выходить из него, если ты в транспортном средстве. Так что тур менеджер сказал нам собраться в автобусе и мы уехали без Клиффа, получилось так, что Клиффа оставили. И тур менеджер просто отругал его, Клифф чуть его не убил. Типа, не дайте ему залезть в сумку, у него там молоток. Так что у Клиффа были свои границы, которые нельзя было пересекать.
[Продолжение следует!]
Перевод: http://vk.com/metallica_for_fan
Dimon
Copyright © Metbash.ru. Копирование материалов ленты разрешается только в случае указания на “Metbash.ru”, как на источник получения данных, при этом во всех ссылках обязательно явное указание адреса сайта Metbash.ru